В произведениях северорусской пластики конца XVII - начала XVIII века еще ощутима связь с рельефным решением композиции, в них заметно стремление к внимательной проработке деталей, экспрессии духа при относительной внешней статичности. Памятники резьбы по дереву, происходящие из этих мест, нередко отличаются характерным внешним обликом персонажей, типичным для местного населения. В собрании Вологодского музея особенно выразительно в этом отношении.
`Распятие` первой половины XVIII века, где Христос имеет ярко выраженные черты восточного антропологического типа. В прямой связи с общим повышенным интересом к внутреннему миру человека, к человеческим страстям находится широкое распространение в XVIII столетии резных изображений `Христа в темнице` (скульптура известна также под названием `Христос сидящий`, `Спас полуночи`, `Озабоченный`). Истоки этой скульптурной композиции отыскиваются в немецкой готике, в искусстве Литвы и Польши. Изваяния подобного рода появились в России, по-видимому, не без влияния украинских и белорусских мастеров, но быстрое и повсеместное распространение их на Севере было подготовлено всем предшествующим опытом местного народного творчества. В фондах Вологодского музея хранится целая серия деревянных скульптур `Христос в темнице` XVIII-XIX веков. Они представляют очень интересный пример того, как по-разному решали народные мастера один и тот же сюжет. Фигуры Христа отличаются как пластическим решением, так и эмоциональным содержанием. Иногда Христос изображался погруженным в тяжелое раздумье. В крупных грузноватых формах согбенной фигуры угадывается огромное внутреннее напряжение, с которым он противостоит угнетающей его силе. В других произведениях образ Христа со стройным выпрямленным торсом, напротив, свидетельствует о торжестве духа. Символом победы духа над страданием является и легкая улыбка, освещающая лик Спаса.
В XVIII столетии в северной деревянной пластике получили развитие многофигурные резные композиции. Характерным памятником подобного рода являются царские врата из Цареконстантиновской церкви Вологды с изображением `Тайной вечери`. Фигуры апостолов как бы веером расходятся от центра, где изображен Христос, образуя своеобразную геральдическую композицию. Однако вместо традиционных иконографических типов апостолы `Тайной вечери` представлены в облике современников мастера - благообразных посадских торговых людей; изображение кошелька со сребрениками в руке Иуды на первом плане усугубляет такое впечатление. В конце XVII - начале XVIII века ведущими центрами художественной резьбы по дереву оставались крупные монастыри, при которых выполняли работы по большей части крестьяне из вотчинных сел и деревень.
Так, в 1690-х годах резные работы в Вологде выполняли крестьяне Троице-Сергиева монастыря Влас Федоров с братом Артюшкой (вероятно, они происходили из вологодских вотчин Троице-Сергиевой лавры). Позднее славился своим мастерством Арсений Борщевский, работавший сначала в Кирилло-Новозерском, а затем в вологодском Спасо-Прилуцком монастыре. Пользовались известностью также резчики вологжанин Василий Деньгин, выполнивший резьбу иконостаса для Успенского собора Кирилло-Белозерского монастыря, крестьянин из подвологодского села Выпрягово Иван Волгин, работавший для Спасо-Прилуцкого монастыря, тотьмичи Тимофей и Николай Богдановы - авторы замечательного иконостаса из Троицкого собора Троице-Гледенского монастыря. Резчики из крестьян Тотемского, Великоустюжского и Белозерского уездов, а также посадские мастера, прошедшие большую школу подрядных резных работ в обеих русских столицах, достигли высот совершенства в искусстве объемной позднебарочной и раннеклассической резьбы по дереву.
Созданные ими ансамбли иконостасов в Великом Устюге, Вологде, Тотьме, Кириллове, Белозерске по праву входят в золотой фонд русского искусства, отличаясь высоким мастерством исполнения, стилистической цельностью. В то же время мастера традиционного направления, работавшие главным образом для дальних погостов и деревень Вологодского, Яренского, Сольвычегодского и других северных уездов, продолжали работать в пластических формах, тяготевших к плоскости. Они глубоко чувствовали внутреннюю суть, дух барочного искусства и умели выразить его минимальными художественными средствами. Среди созданных ими скульптурных групп и отдельных фигур почти не встречается персонажей мрачных, аскетических или хотя бы печальных. Даже в такой широко распространенной композиции, как `Распятие` с предстоящими, которая обычно решалась как трагическая кульминация евангельских событий, в их трактовке округлые румяные лики Богоматери и Иоанна Богослова обычно озарены легкими улыбками. Подобный подход к решению этой традиционной темы имеет глубокую связь с народным восприятием изображаемых событий как светлого праздника весеннего возрождения жизни, уходящим корнями в глубину древних языческих верований и обрядов.
|
Мебель
Организации
