Искусство Луки Лейденского (около 1489-1533) завершает и исчерпывает живопись первой трети столетия. В ранних гравюрах (он был прославлен как мастер гравюры, и с его деятельностью связаны первые большие успехи резцовой гравюры в Нидерландах) он не только точен в передаче реальности, но и стремится создать целостную и выразительную сцену. При этом, в отличие от своих голландских современников (например, Мастера из Алькмара), Лука добивается острой психологической экспрессии. Таковы его листы `Магомет с убитым монахом` (1508) и особенно `Давид и Саул` (около 1509). Образ Саула (во втором из названных произведений) отличается исключительной для того времени сложностью: здесь и безумие - еще длящееся, но и начинающее отпускать измученную душу царя, и одиночество, и трагическая обреченность. Лука Лейденский, с редкой остротой передавая окружающую его действительность, избегает жанровых решений и старается монументализировать реальность. В `Коровнице` он достигает известной гармонии - обобщение реальности придает ей черты монументальности, но не уводит в условность. Следующие десять лет его творчества этой гармонии лишены. Он органичнее вводит частные наблюдения, усиливает жанрово-повествовательный элемент, но тут же нейтрализует его настойчивым выделением какого-либо одного действующего лица - погруженного в себя и как бы выключенного из бытовой среды. Последние работы Луки Лейденского говорят о душевном кризисе: `Мария с младенцем` (Осло, Музей) - это чисто формальная идеализация, `Исцеление слепого` (1531; Эрмитаж) - сочетание маньеристических преувеличений и натуралистически бытовых деталей. Творчество Луки Лейденского замыкает искусство первой трети века. Уже в начале 1530-х годов нидерландская живопись вступает на новые пути. Для этого периода характерно быстрое развитие реалистических принципов, параллельная активизация романизма и нередкое их сочетание. 1530-1540-е годы - это годы дальнейших успехов в буржуазном развитии страны. В науке - это время расширения и систематизации знаний. В гражданской истории - реформирование религии в духе рационализма и практицизма (кальвинизм) и медленное, еще подспудное назревание революционной активности народных масс, первых конфликтов между растущим национальным самосознанием и господством иноземной феодально-абсолютистской власти Габсбургов. В искусстве наиболее заметным является широкое распространение бытового жанра. Бытовые тенденции принимают форму либо крупнофигурного жанра, либо мелкофигурной картины, либо проявляются косвенно, определяя особый характер портрета и религиозной живописи. Крупнофигурный жанр был распространен в Антверпене. Главные его представители - Ян Сандерс ван Хемессен (около 1500-1575) и Маринус ван Роймерсвале (около 1493, - возможно, 1567) - опирались на традицию Квентина Массейса (различные варианты `Менял` Роймерсвале и `Веселое общество` из Карлсруэ Хемессена). Они, в сущности, совершенно уничтожили границу между бытовой и религиозной картиной. Для обоих характерна гротескность, утрированность реальных наблюдений. Но принципы Хемессена сложнее - выделяя на передний план две-три крупные статичные фигуры, в глубине он помещает маленькие жанровые сценки, играющие роль комментария. Здесь можно видеть попытку вовлечения бытового случая в общую жизненную последовательность, стремление придать конкретному факту более общий смысл. Эти картины узки по тематике (менялы, девицы из публичных домов) и отражают полное отсутствие представления о человеческой общности. Ян Скорел (1495-1562) также был личностью многогранной - священнослужитель, инженер, музыкант, ритор, хранитель коллекций папы Адриана VI и т. п., но, кроме того, и весьма крупный живописец. Уже в ранних работах он тяготеет к внушительности образа (алтарь из Обервеллаха, 1520) и к сильным, контрастным сопоставлениям человека и пейзажа (алтарь ван Лохорст; Утрехт, Музей). Заложенная здесь мысль раскрывается в `Распятии` (Детройт, Институт искусств). В драматизме `Распятия` Скорел ищет связи с жизнью, концентрирует образ и сообщает ему дерзкую, вызывающую выразительность.
|