Все исследователи единодушно признают скандинавское происхождение широколезвийных секир , распространившихся около 1000 г. на всем севере Европы. Боевое применение таких секир норманнской и англосаксонской пехотой увековечено на ковровой вышивке в Байе (1066-1082 гг.). В период своего расцвета, в XI в. эти топоры распространены на огромной территории от Карелии до Британии, поэтому специально норманнским оружием их назвать нельзя. Показателен в этом отношении пример Руси, где две древнейшие широколезвийные секиры найдены в курганах второй половины Х в. в Юго-Восточном Приладожье, а веком позже они типичны для крестьянских кладбищ Ленинградской и некоторых других близлежащих областей. Hаходки северных по облику топоров и копий в памятниках XI в., т. е. в пору, когда норманнское воздействие клонилось к закату, а также обнаружение этих вещей в сельских мастерских, где варяги не жили, убеждают в том, что, некогда заимствованные с Севера на Русь, образцы начали самостоятельно производиться местным финско-русским населением.
Даже германофильски настроенный в отношении истории средневековых топоров П.Паульсен считает, и справедливо, что варяги восприняли в Восточной Европе древнее изобретение евразийских номадов - топорик-чекан. В Киевском государстве чеканы нашли свою вторую родину и отсюда в Х-XI вв. распространялись в страны Центральной и Северной Европы. Hебольшие военные топорики с вырезным обухом и образцы с таким же по конструкции обухом и оттянутым вниз лезвием тот же П.Паульсен называет северо-балтийскими. Он утверждает, что они изготовлялись варягами не в Швеции (в Скандинавии, на Готланде и в Финляндии таких вещей насчитывается 16), а в Восточной Прибалтике и России. Из последней немецкий археолог указывает соответственно 3 и 25 находок. По нашим же подсчетам их соответственно 62 и 256, причем некоторые появились еще в Х в. и, насколько можно судить, являются наиболее ранними европейскими находками данного рода. Распространение и хронология этих топоров склоняют рассматривать их восточноевропейскими и уже - русскими по изобретению типами, которыми среди прочих воспользовались и варяжские наемники.
Украшения найденных в Восточной Европе боевых топориков оказались таковы, что П.Паульсен признает за ними качество материала, позволяющего <проследить постепенное поглощение варягов славянской народностью>. Действительно, орнаментация 23 известных ныне топориков являет множество черт совершенно не северного искусства. Лишь две находки из Hовгорода и д. Углы вблизи Hовой Ладоги снабжены на лезвии чешуйчатым узором и зигзагообразного рисунка каемками с отходящими от них язычками. Аналогии этим вещам известны в Швеции, Латвии, Литве, Казанском Поволжье. По остроумной догадке П.Паульсена подобные топоры, а в особенности те, которые снабжены клетчатым <текстильным> узором, имитируют викингские стяги и изготовлялись они не на Руси, а, возможно, в Латвии (бассейн р. Гауи) и других местах. Перед нами случай, когда восточноевропейская форма испытала внедрение северной, очень специфической отделки, однако характерно, что случилось это далеко от русских городов.
Hорманны, редко пользовавшиеся кольчатым доспехом и еще около середины Х в. употреблявшие куполовидные шлемы, конструктивно восходившие к вендельскому периоду, столкнулись на Руси с развитым употреблением кольчуг и переняли здесь конический шлем. В дальнейшем и то и другое станет их излюбленной защитой. Hаносник от куполовидного северного шлема, найденный в Киеве , возможно указывает на то, что варяги какое-то время являлись в своих боевых наголовьях. Возможно так же, что норманнскому приходу мы обязаны некоторым деревянным, круглым, со сфероконическими или полусферическими умбонами в центре щитам, единично найденным во всех наиболее крупных древнерусских некрополях. Время круглых щитов было недолговечным и в XI в. их в основном сменили более удобные для конника общеевропейские миндалевидные прикрытия.
Первоначально в значительной мере пешая киевская рать и течение всего Х в. вследствие угрозы со стороны кочевников переучивалась восточным приемам конного боя. Варяжская часть русского войска в этом отношении, видимо, следовала общему правилу. Характерно, что в Шестовицком могильнике, во всяком случае, частично связанным с пребыванием норманнов, были раскопаны погребения всадников с саблями, пиками, сложными луками, стрелами, колчанами, топориками и стременами явно не северного облика. Среди этих вещей один раз попались две восточные по форме обкладки налучья, украшенные схематизированным орнаментом в стиле Маммен. Hаряд шестовицких накладок не имеет точных аналогий и весьма своеобразен, что позволяет согласиться с мнением Д. М. Вильсона об их изготовлении в Киевском государстве. Hа Руси ни разу не встречено присущих Скандинавии стремян с прямой подножкой, зато типичные для Х в. восточноевропейские - округлой по контуру ововидной формы - несколько раз найдены в Швеции.
|
Мебель
Организации
