Таким образом, по внешнему виду и размеру `керенки`, выполненные по единому рисунку, имели большое сходст?во с консульской маркой 10-рублевого достоинства, которая применялась при оплате консульских пошлин.
Печатались казначейские знаки 20- и 40-рублевого достоинства листами по 40 штук, что существенно уменьшало время на их изготовление. Такой способ печати позволил производить расчет либо целыми листами, либо определенным количеством отрезанных знаков. Кроме того, из-за большого размера листа появилась идея разрезания его на ленты и скатывания в трубочки, как в свое время делали кондукторы трамваев.
В выпущенном 22 сентября 1917 года постановлении указывалось, что рисунок казначейских знаков в достаточной степени защищен от подделок. В частности, в описании рисунков лицевых сторон обоих знаков указывалось, что защитная сетка образована тонким орнаментированным узором, а узор и фон сетки как бы пронизаны тонким рисунком, состоящим из системы белых волнистых линий. На самом же деле `керенки` имели весьма простой и даже аляповатый рисунок, который плохо защищал от подделок.
Казначейские билеты не имели ни даты выпуска, ни номеров и серий - обязательных атрибутов полноценных денег. Единственной `художественной достопримечательностью` в оформлении `керенок` было введение изображения государственного герба Временного правительства - двуглавого орла без атрибутов монархической власти, прозванного `голым` и `общипанным`. Поэтому сразу же после выпуска `керенок` они получили в народе остроумное название `от кваса ярлыки`.
Дело привычки
Не успели `керенки` войти в оборот, как начались курьезы. Первыми стали ощущать `прелесть` нововведения служащие казенных, то есть государственных, учреждений, которым часть жалованья выдали в казначейских знаках. `Петроградская газета` 22 сентября 1917 года сообщала, что в предыдущие два дня служащие да и другие слои населения отказывались принимать эти деньги. Не хотели их разменивать и торговцы на рынках.
В связи с таким положением было опубликовано разъяснение Министерства финансов, в котором указывалось следующее: `Новые деньги должны приниматься в магазинах, лавках и вообще при всех расчетах и платежах. Следует не верить тем злонамеренным людям, которые, пробравшись к нам из неприятельских стран, стремятся всячески запугать народ, ввести его в заблуждение и вселить недоверие к новым денежным знакам` (газета `Вестник Временного правительства`, 21 сентября 1917 года).
Не только отдельные лица, но и государствен?ные учреждения не желали иметь дело с такими денежными знаками. Например, Управление Финляндского банка вообще запретило прием казначейских знаков железнодорожными кассами.
Таким сложным и несуразным было вхождение в денежный оборот России `знаменитых` своим художественно-полиграфическим исполнением `керенок`.
Однако, так как кредитные билеты еще долгое время отсутствовали в стране, `керенки` продолжали ходить практически во всех регионах России, и к ним со временем привыкли.
Колчак против `керенок`
В связи с успешными военными действиями армий А. В. Колчака весной 1919 года и расширением захваченной ими территории `керенки` буквально хлынули в богатую товарами Сибирь. По мнению финансовых работников Колчака, большевики как снегом засыпали население ничего не стоящими бумажными деньгами - `керенками`.
Яркие, впечатляющие сведения о `керенках` приводятся в книге министра Омского правительства Г. К. Гинса `Сибирь, союзники и Колчак` (1921 г., Харбин): `Сведения из Советской России свидетельствуют о том, что там печатаются `керенки` в неимоверных количествах и везде, где только можно. В обозах красных захватываются печатные станки, изготавливающие `керенки` для нужд фронта`.
Таким образом, создавалась необыкновенно редкая и даже парадоксальная ситуация, когда военные успехи белогвардейских армий привели к ухудшению их финансового положения на захваченных территориях из-за быстрого обесценивания `керенок`. Обстоятельства требовали принятия срочных и решительных мер. Они свелись к необходимости изъятия из обращения `вредных денежных знаков` - так окрестила `керенки` белогвардейская печать.
|